Веками учили, и ничего страшного не произошло.

Так может рассуждать только слепой.

   

Увы,то, что ничего страшного не произошло, это только так кажется, потому что мы – народ очень терпеливый, к «страшному» привыкли, и не представляем – как выглядит то, что нас бы радовало, а не устрашало.Отсюда и возникает вечный вопрос: «чему учить?»

Было время, когда для упрощения занятий знания поделили на предметы. Но жизнь, как оказалось, не состоит из предметов. Более того, потерпела катастрофу гипотеза, которая до сих пор отравляет педагогическую науку идеей «интегрированных предметов». Это та самая ловушка, в которую,искренне недоумевая, попадают даже маститые специалисты. Почему этаидея «не срабатывает», стало ясно только теперь: в одну «кучку» наивно интегрируют смежные дисциплины: математику, физику, химию и другиеточные науки. В другую «кучку» объединяют литературу, иностранные языки, историю и географию. В третью – разные виды спорта, в четвёртую– рисование, танцы, музыку, театр. И никто почему-то не подумал, что в жизни так не бывает, что любые искусственные гипотезы и «кучки» – нежизнеспособны, ущербны, и поэтому никогда не реализуемы!

Они,эти «кучки предметов» обитают только в диссертациях отставших от жизни ученых, не удивительно, что эти идеи – мертворожденны. По этой же причине, кстати, потерпело фиаско архаическое деление предметов на«гуманитарные» и «естественно-научные». Вот скажите: висящая на стене картина – это плод творения гуманитария или технаря? Этим вопросом я в последнее время поставил в тупик полтора десятка академиков, в том числе иностранных. Действительно, для того, чтобы возникли образы будущей картины, нужна игра гуманитарного воображения. А – краски,холсты, багеты, размеры, второй план, перспектива, расчёты, пропорции тел и предметов – откуда? И если первой стереотипной реакцией обычно бывает та, что художники – это гуманитарии, то, вдумавшись, люди убеждаются, что – не обязательно. Более того, художнику желательно бытьи гуманитарием и технарем одновременно. Вот почему Малевич, нарисовав«квадрат», стал миллионером. Тогда зачем, спрашивается, искусственное деление, которое кто-то нам навязал полвека назад во времена процветания «физиков и лириков», и чуть, было, не остановил прогресс человечества?

Почему бы не построить процесс обучения также мудро, как устроена сама жизнь?Она, как известно, много слойна, как пирог. Ведь если вы испечёте торт«Наполеон», то трудно представить, что ваши гости его будут откусывать по слоям: сначала съедят один целый корж, потом крем, потом – следующий корж, опять крем и так далее. Обычно нормальные люди откусывают одновременно торт по вертикали, ощущая все вкусовые нюансы кондитерского изделия и получая от этого наслаждение. Так и знания,которые бесполезно учить по предметам, из-за отсутствия взаимопроникновения не родственных тем.

Если вы все же спросите: «что же делать?», то хороший ответ таков (он,скорее всего, будет для вас неожиданным). Главное – не вещи и явления,а связи между ними. Вот пример: изучаются щелочные реакции по курсу химии. Обучение должно представлять собой увязку разных звеньевнеобыкновенно увлекательной цепочки. Например, сначала демонстрируются нужные химические формулы (естественно не для зазубривания), после них– применение щелочей, например, в стирке белья, потом – переход к анализу качества рекламы стирального порошка и его влияния на аллергию рук, затем – особенности стирки в химчистке, экскурс в эволюцию стиральных машин, заканчивая все экономией денег на разные виды стирки.При этой системе мозг включает ассоциативное мышление, у детей пробуждается живой интерес, особенно если дополнить его соревнованием на «длину цепочки». Меня могут спросить, зачем так все усложнять –пусть дети продолжают зубрить свои параграфы и формулы, не утруждая учителей несвойственной им работой.

Верно.Только тогда не надо сетовать на то, что наша жизнь остается такой же скупой и убогой, как черно-белый телевизор, и мы не можем изобрести ничего лучше автомобиля «Таврия». Я бы не отважился на описание этих нововведений, опасаясь критики со всех сторон (у нас любят все критиковать), если бы не одно обстоятельство: проверенный годами положительный опыт «Гранда» теперь подхвачен зарубежными школами, где удачно смешивают «сухие» знания с практически-жизненными навыками, и получают в результате «смартовых» учеников (« smart » – смышленый).

Какраз в этих цепочках заключается современный формат «системности». Ондает пищу для ума, удобрение для души и пространство для маневра. Детисами ищут новые взаимосвязи, автоматически усваивая материал, ипроявляют интерес, которого не могут добиться целые поколения учителей.Детям, выращенным по этой новой технологии, во взрослой жизни «ценынет»: их универсальность и мышление «технологиями» дает им ощутимоепреимущество перед другими, и возможность не просто хорошо устроиться вжизни, а – очень хорошо – и материально, и творчески. Вот почемуродители «грандовцев» спокойны и довольны: их главная проблема решена.

Известнапритча о четырех слепых, каждому из которых предложили ответить навопрос, кто перед ними стоит. Один сказал, что это телеграфный столб,другой – что это ковер, третий признал локатор, а четвертыйпредположил, что это толстый шланг. На самом деле, перед ними стоялслон. Не умея соединять разнородные элементы, люди часто не видятвыхода, и теряют свой огромный потенциал. И это только потому, что имкогда-то «нарезали» фрагментарные сведения кусками, и не пояснили, каких складывать в одно целое. Разве мы не видим, как страдают отсутствием«системного видения» многие наши известные и влиятельные люди,демонстрируя издержки узости обучения в детстве? Теперь есть способ этого избежать.

В. Спиваковский