В университете мы проходили реформы советского периода (1956 года), к примеру – такие изменения в прaвописании как “идти” и “итти”; а также более ранее устранение букв “ять”, “фита”, и т.д... Но только недавно я понял как (для некоторых) орфография - не говоря уже о языке вообще - на самом деле изменилась.

Я был на летних курсах церковно-славянского языка в зарубежном монастыре и наш учитель, профессор из Принстона и архимандрит, мимоходом сказал что-то, кажущееся мне крайне интересным. Всего несколько слов, но достаточно, а именно: мы не используем советскую орфографию. Вот как.

“Белых” я здесь встречал, хотя их уже мало осталось, но чтобы так живо представилось в примере – не допонял до этого момента. После этого взял в руки книги из их библиотеки – сложновато читать, пока не привык. Новые какие-то там старые буквы.

И начал я тогда мечтать. Раз орфографию не раз уже меняли, то почему бы, чисто ради шутки, не поменяли еще один раз? И на этот раз и поменяли ради таких как я, то есть - иностранцев?

Я люблю русский язык в такой форме, в каком он сейчас, но все-таки достаточно что-нибудь прочитать на рунете про какие-то там “превед медвед”, и всякое такое; или достаточно разговаривать с подростками, или, например, завхозами, чтобы понять, что люди не так говорят, как пишется.

Да если еще и разговаривать с иностранцами, изучающими русский язык, чтобы понять – так совсем не пишется, и не может писаться.

Так что вот у меня кое-какие пожелания.

Я мало чего убрал бы, на самом деле.

Я бы ограничился ненужными вещичками, такими, которые, уже, можно сказать, упразднились, и которые ненавистны и тяжелы иностранцам.

Начнем, к примеру, с чего-то простого и, по моему, очевидного: уже давно убрали твердый знак, теперь, пожалуй, пора разобраться и с мягким. Считали, что твердый знак уже не нужен – и так понимают когда смягчить звук и когда оставить твердым. Так чего, оставили мягкий знак!? Сказали же – знают когда смягчить и когда оставить как есть, вот и уберем его, как надо было давно.

Да и плюс к этому, все равно его не слышит никакой нормалный иностранец. Так что убрали.

Сразу же по упразднению мягкого знака, некоторые буквы тоже теряют свое значение.

В первую очередь, по моему, это буквы “щ” и “ю”.

Хотя они до слез красивы, и все иностранцы просто обожают смотреть на них, они куда менше любят их произнести. Опять – даже и не слышат их. К сожалению, они тоже потеряли значение и их надо убрат.

Другая буква из этого раздела – “ц”

Посколку ее нет в латинском алфавите, она немножко экзотичная, и с точки зрения красоты – бесподобная. Но, надо заметит, она может быт вполне сносно передаваемая другими, более понятными буквами. Заместо “ц” ест у нас “тс”. И сразу будет намного легче миллионам инострантсев.

“ы”, “й” и “э”
Ети букви, как и осталние, очен красивие, увы, лишние.

Первая: “ы” - звучит гордо и непроизносимо – никто не лубит, когда випендриваутся. Да и в контсе контсов на каком то этапе развития “ы” со “и” фонетически совпали, наверное; или-то еше можно сказат, что ето буква отражает фонетическое явление смягчения согласных, и много чего еше упраздненого.

Что до второй - если хочеш произнести короткуу букву, пожалуиста, кто тебе мешает? Но зачем надо тебе об этом напомнит каждыи раз спетсиалнои буквои, неужели ви сами не можете помнит?

Третия – просто загадка – чем “е” не угождает?

Хотелос би на етом и останавливатся, я лично вполне удовлетворен, но ради других надо идти еше далше.

Раз ми решили убрат несчастную “ц”, кажется, для тселостност, надо убрат и ети красивие, не латинские букви - “ж”, “ч”.

Их уберем все вместе одним страшним движением руки на клавиатуре потому, что они все очен легко и удобно передадятся уже сушествуюшими буквами с одним маленким добавлением в язик из латинского алфавита, а по конкретнее – з + h = ж (как по-англииски, собственно говоря); с + h = ч;

Вот и все друзия! Всего несколко изменении, и в мире станет лусhше всем зhит. И ми дазhе не дошло до того, что надо делат с буквои “г” когда она произносится как “в”; с буквами “р”, “н”, “в”, и.т.д.... которие путают англоязиchние без пошади, и еше вообше куchа всего. Нелзя все сразу. Оставим следуюшим поколениям доделат то, chего ми не могли. Мозhет к етому времени они еше и доидут до самои граматики. Но нелзя все сразу.

Мозhет сеисhас кто-то спросит громко – как это лусhше!? Кому!? Инострантсам!? Сhего ето ми русски язик исказит станем ради каких-то там иностраних гразhдан, когда настояшие русские дазhе и не любят инострантсев!?

Именно потому, друзя мои, что не любим, именно поетому необходимо русски язик исказhат к лусhшему.

Вот маленкая притchа-иллустратсия чтоби осенит тему.

Один мои друг работает в органах власти и по каким-то вопросам пришлос ехат за гранитсу, казhется в Швеитсариу. В россиискои делегатси он один говорил chут-chут по-англииски. Осталние крупние там государствение литса смотрели на сhузhои язик с висока – и плунули.

В перви весhер все делегати всех стран сидели за одним огромним столом и разговаривали. И мои друг насhал разговариват на своем ломаном англиском. Снасhала с немкои, потом с китаитсами, канадтсами, испантсами, коросhе - со всеми. И как-то сумел обяснится. Тем временем осталние делегати сидели молсhа, хмурие, ни с кем не обшалис.

- Где ти так наусhился по-англиски говорит? - говорили ему на следуушее утро. - Ти не русски, ти предател, шпион, англисhанин, интеллигент, не наш.
Но мои друг не обиделся, у него возникла мисл.

- Если хосhеш chтоби мир бил безопасен, - говорил он мне потом, - ти долзhен уговариват твое государство платит за уроки англиского для русских, а то они просто не понимаут вас и как известно, луди боятся того, сhего не понимаут.

И так как никто в нашем государстве не отвесhает на мои звонки, и скорее всего не согласятся платит за уроки, мозhет надо работат изнутри самого русского?

Еще Гвэйн Гамильтон.
Гвэйн Гамильтон (Gwain Hamilton), преподаватель из Канады, много лет работал в разных городах России учителем английского языка. За время работы прочувствовал жизнь как российской глубинки, так и столицы. Изучение русского языка, чтение классиков (Гвейн большой почитатель М.Ю.Зощенко), общение с простыми и не очень гражданами способствуют постижению глубин загадочной российской души и не менне загадочного российского быта. Впечатления, переживания, наблюдения выливаются в заметки, которые печаются в "Огоньке". Возвращение в Канаду не уменьшает интереса к российской культуре и действительности, благо и в Ванкувере есть выходцы из России.




Гвэйн Гамильтон