Умиляет издевательское умозаключение учителей, которые в самом деле думают, что ученик вечером откроет учебник и горячо воодушевится: «Ох, как здорово! Да я сейчас как решу эту задачку! Вот завтра блесну!..». Увы, такого мотива давно уже нет. Было время, когда ученик ежедневно отчитывался перед учителем о выученном уроке и как бы соревновался с ним – кто больше/лучше знает. И учитель ставил оценку, демонстрируя свое превосходство и начальственное положение. Это время закончилось. Учитель, к сожалению, знает всё меньше и меньше, и с этим ничего не поделаешь. Наступает эра оценивания, похожая на ситуацию в спорте, где не тренер ставит оценку, а сама реальность: голы, очки, секунды. Может, вот он – нужный и самый сильный мотиватор? Если завтра учитель поставит двойку за то, что ты не прыгнул на 1,5 метра или пробежал за 50 секунд вместо 40, реакция твоя такая: ну и ладно, подумаешь! Но если из за того, что ты не выучишь электромагнитные колебания, твоя команда проиграет квест команде другого класса или другой школы, а твои друзья из за тебя пострадают и в следующий раз не захотят иметь с тобой дело как со слабым звеном, то возникает совсем другой тип мотивации. Веками учителя охотились за этой неуловимой мотивацией учиться. И вот мы её поймали! Если оценки теряют своё прежнее значение наказания, нужна компенсация, которую ищут в таких стимулах, как присвоение почётных званий ученика недели, месяца, четверти. По спорту, по арту, по знаниям, по компьютерам, по сайту, по доброте, по красоте, по причёске, по прикиду, по чистоте, по питанию, по неопаздыванию и непропускам. Школьники ценят спонтанные конкурентные преимущества, так как они ещё не избалованы взрослыми материальными стимулами. Откуда берётся лидерская мотивация? Отвечает Виталий Васильев, гендиректор компании Gazprom Marketing and Trading. «В школе я ходил с длинными волосами и слушал тяжёлый рок. При этом я всё время возмущался нашим жалким школьным существованием, и мне хотелось там всё поменять – организовать дискотеку, дискуссионный клуб, футбольный чемпионат. Но директриса лишь махала рукой, типа, отстань. Тогда я постриг волосы и стал секретарем комсомольской организации, и, о чудо, отношение ко мне резко изменилось – ко мне стали прислушиваться, появился театр, своя клубная комната. И много позже я часто применял эту модель коммуникаций: надо и хотеть что то сделать, и встроиться в систему». Для распознавания мотивации психолог Уолтер Мишел использовал «принцип леденца», согласно которому успешные люди отличают ся от неуспешных тем, что умеют управлять своими искушениями. В эксперименте участвовали четырёхлетние дети. Каждому была предложена мармеладка. Им предстоял выбор: сразу съесть или, подождав 15 минут, получить ещё одну мармеладку. Из числа ждущих, отмечал психолог, многие в дальнейшем стали успешными людьми, а не устоявшие перед соблазном, устраивались на работу официантами, автозаправщиками и т.п. Я, как обычно, усомнился в качестве этого широко распространённого толкования, и мы повторили этот эксперимент в точности. Мои подозрения подтвердились, и выяснилось прямо противоположное. Дети разделились не на две, а на три группки. Первые съедали не задумываясь. Они любили конфеты и не понимали, зачем терпеть. В будущем они становились людьми, которые что-то делают – получают результат, потом опять делают – опять результат. Вторые съедали без фанатизма, для них мотивация быстро заканчивалась: дали – и спасибо. Третьи, поддавшиеся на иллюзию «большущей коробки в будущем», были впоследствии полностью разочарованы. Конечно, не тем, что их обманули (конфеты то дали!), а как раз наоборот – от полученной потом огромной порции конфет их просто стошнило. И у них выработался стойкий иммунитет против конфет вообще. В результате их жизненная установка ограничилась лузерным умозаключением: как ни старайся, ничего хорошего не выйдет. На этом примере видно, что жизнь, прожитая в ожидании, – это не жизнь. Подтверждением тому – судьбы предыдущих поколений, живших в надежде на лучшее будущее детей и внуков. Ведь, вопреки ожиданиям, это светлое будущее никогда не наступало. Возможно, каждый из них в своё время отложил конфетки на потом. И конфетки испортились. У вас не так? Вы не откладываете красную икру для гостей, на потом, с ужасом обнаруживая при них, что она уже несъедобна? Увы, в школе не учат мотивации. Учат учиться по методу «знания – силой». Но учиться урокам – это лишь частный случай, причём самый неубедительный. Ведь процесс учёбы и так никому не нравится. Более того – он раздражает. Это же не конфетка. Так зачем готовиться к тому, что в будущем придётся учиться всю жизнь и что, как и сейчас, будет вызывать негативные эмоции? Зачем готовиться к неприятному и во многом бесполезному? – Как заставить кошку съесть жгучий красный перец? Все выжидали, кто ответит первым. Китайский премьер Линь Бяо медленно произнёс: – Нужно взять палочку и протолкнуть ей в горло. Куда она денется? Председатель Госсовета Чжоу Эньлай думал недолго: – Кошку долго не кормить, перец завернуть в мясо, она проголодается и сама съест. Мао Дзедун ответил в своём духе: – Надо взять перец и намазать ей хвост, да так сильно, чтобы всё горело в её заду. Она тут же начнёт его слизывать и будет счастлива. Взрослые перепутали мотивацию. Вот если в будущее поманить мобилками и портативными ноутбуками, а не унылыми партами, толстыми книжками и надоедливыми нотациями, мотивация была бы выше. И не надо брюзжать, что это вещизм, меркантилизм и мещанство. Это сопоставление реальных целей с правильными способами их достижения. Можно, конечно, бить на мораль, вроде «вырастешь – будешь сознательным и умным». Но, как мы уже выяснили, эти абстрактные мотивы в детском уме не срабатывают, они ни с чем не идентифицируются. Поэтому ориентация на формулу «учиться всю жизнь» в период взросления ребёнка – ложный путь. И учить надо не тому, что учитель выучил когда то сам, а тому, что нужно здесь и сейчас именно этой целевой группе учеников. Ведь они эти знания покупают. Ещё одно больное место. Система образования – это дорога с двух сторонним движением, а не только от школы к ученику. Должна быть взаимная ответственность. А сегодня всех подряд учеников тянут до выпуска из школы безо всякой личной ответственности за качество учёбы. Всеобщее обязательное образование – это благо и достижение цивилизации, если только оно не вступает в противоречие со здравым смыслом. В развитых странах вовремя уловили действие образовательных тормозов (учеников, не желающих учиться), и там лишь половина поступивших в школу получает среднее образование, из которых половина идёт в вуз, где тоже отсеивается не менее 50% поступивших студентов. В Англии давно живут с пониманием, что у них в футболе кроме Премьер лиги есть первая, вторая, третья и даже любительская лига. Так и в других сферах жизни – не всем дано играть в высшем эшелоне, по крайней мере, это надо заслужить. Иначе всеобщее высшее образование всё жёстче будет тормозить экономику, науку и мораль. Я иногда думаю, может, пусть дети пишут личное обязательство учиться прилежно и стараться. Иначе – откуда взяться ответственности? Говорят, это незаконно: надо ждать достижения учениками возраста 14–16–18 лет, так как раньше от них нечего ещё требовать из-за их «не разумности». Ну тогда надо применять другой стимулятор: если отказываются обещать хорошо учиться – пусть учатся плохо, но не бесплатно. Проказничать и лодырничать – за свой счёт. Ясно, что обещания – это не юридический документ. Но пусть листики копятся, опуская курс акций этого школьника. На всех эта мера не подействует, но процентов двадцать испугаются. Ещё процентов тридцать мотивации достигаются ежедневными соревнованиями между школами, классами, регионами. Происходит быстрое переливание new знаний между школами аналогично тому, как происходит переливание финансового капитала в экономике и жидкостей в физике. Так, ещё добавится половина мотивированных. Одно дело – говорить: у нас училка дура, я выучил, а она была злая… И совсем другое дело – когда явно видно, кто прошёл больше уровней. Кто опередит чемпиона по литературе? Кто больше знает кис лот и щёлочей. Кто лучше умеет сделать веб сайт? У кого круче, глубже, понятней видеофильм? Чей мини бизнес выгоднее? У кого добрее лицо? Кто прилежнее как исполнитель? Чей креатив изящней? И ещё сотня других многогранностей. С системой зачёта, как в спорте у многоборцев. Хватит заставлять и нервничать. В спорте у учеников к тренерам нет такого озлоблённого отношения, как к учителям в школе. Потому что там ученики борются со свои ми результатами, а в школе – с учителем. При этом в школьно знаниевых соревнованиях должны участвовать абсолютно все, невзирая на способности и самочувствие. Слабые ученики тоже в команде. В детстве, я помню, мы так и составляли команды перед игрой в футбол. Двое самых сильных по очереди выбирали из оставшихся, включая самых неповоротливых «лузеров». И даже мыс ли не возникало оставлять за бортом слабаков. Надо ли говорить, как они начинали себя подстёгивать и стараться. Александр Белл пытался завоевать любовь глухой девушки и в результате изобрёл телефон. А Генрих Герц вёл свою работу наперегонки со смертью. И обессмертил своё имя в названии единицы физической величины – частоты. Ракеты летят в космос не потому, что их несёт ввысь водородный двигатель. Телевизоры показывают не потому, что их включают в сеть. Офисы во всех странах наполняются людьми не потому, что там офисному планктону на карточку каждый месяц падает зарплата. Всё это происходит только потому, что у мечтательных людей есть ещё и амбиции когда нибудь конвертировать труд, талант и успех в деньги и свободу. Многие приводят в пример Билла Гейтса – самого богатого землянина. И мало кто знает о целом ряде мелких обстоятельств, оказавших влияние на светлое будущее этого ботаника. Во первых, родители Гейтса были людьми состоятельными: отец – преуспевающий юрист, мать – дочь президента банка. Именно поэтому в седьмом классе не слишком усидчивого Билла из обычной школы, в которой он откровенно скучал, перевели в привилегированную частную – со множеством кружков и дополнительных занятий. На второй год его пребывания в школе открыли компьютерный клуб. И это в 1968 году, когда компьютеры были большущей редкостью. Ещё одна случайность: вместо привычного для того времени устройства с перфокартами, школа приобрела всего за пару лет до того изобретённый телетайп, да ещё и с прямым выходом на мейнфрейм, установленный в General Electric. Программирование с помощью перфокарт было делом кропотливым, занудным, требовавшем огромной усидчивости. Работа же на телетайпе напоминала программирование на компьютере в сегодняшнем формате, то есть через дисплей. Кто знает, увлёкся бы Гейтс компьютерами, если бы он начал с устаревших перфокарт? Этим его везение не ограничилось. За доступ к компьютеру надо было платить, а машинное время тогда стоило дорого даже для частной школы. Но так вышло, что мать одного из учеников была соучредителем компьютерной компании. И она предложила ученикам бартер: тестирование «взрослых» программ по ночам в обмен на бесплатное машинное время. В итоге будущий основатель Microsoft ещё в школе мог работать на компьютере всласть без ограничений, совмещая приятное с полезным. Для 1960 х это была совершенно уникальная ситуация: всего не сколько десятков подростков имели такую благоприятную возможность практиковаться в программировании. И это ещё не всё. Дом родителей Билла в Сиэтле находился недалеко от университета, так что в старших классах юноша тайком убегал из дома в вычислительный центр, работавший круглосуточно. И когда он решил бросить Гарвард, за плечами у него было уже семь лет опыта первоклассного программирования. Так что фразеологизмы «в нужное время в нужном месте» и «здесь и сейчас» никто не отменял. Известный успехолог Пол Гладуэлл подсчитал, что для того чтобы стать первоклассным мастером, нужно наработать порядка 10 000 часов для своего самосовершенствования. Эту цифру он вывел на основании анализа сведений о Моцарте, Эйнштейне, Королёве, Гагарине, Бэкхеме, Кличко и других выдающихся мастерах своего дела, введённых в базу данных. Столько времени провёл Гейтс за компьютером, Моцарт – за клавесином, Кличко – на ринге, прежде чем их имена получили мировую известность. Психолог говорил, что наше общество слишком не терпеливо: даёт человеку испытательный срок в год полтора, после чего выносят приговор – кандидат он в компетисты или в лузеры. В школе ученики поглощают 12 000 уроко-часов, но с кпд 20%. И будущим компетистам надо добирать где то ещё недостающие 9 600 часов усердного и целенаправленного труда. А где это сделать? Ещё в 1940-х годах американский психолог Абрахам Маслоу предложил гипотезу (хорошо ещё, что не аксиому), разделив все потребности человека на пять основных уровней и сформировав пирамиду потребностей. Долгое время её использовали как всеобщую модель. Но пирамида Маслоу годится только для взрослых людей, и то для тех, которые живут по принципу здравого смысла, а это лишь 20% населения. Она также неприменима для детей, подростков, артистов, учёных, спортсменов, которые руководствуются не только логикой, но и бог знает чем ещё. Ведь человек не столь последователен и логичен, как теорема Пифагора. Приоритеты и потребности у детей сильно перепутаны. «Как то в детстве, – вспоминает лётчик Виго Мортенсен, – я увидел у ворот прекрасную, действительно прекрасную змею. Я попытался её схватить, а она – цапнуть меня. Но я огрел её палкой, схватил за шею, после чего открыл ворота, зашёл, закрыл за собой и говорю: пап, пап, смотри, что у меня! Он просто остолбенел!.. Это была коралловая змея, после укуса которой две три минуты – и ты труп». Разве тогда Виго заботился о безопасности? Если бы эта пирамида была аксиомой, то все ученики были бы отличниками. В самом деле, лучше же стремиться получить пятёрку и по хвалу, чем двойку и отцовский ремень. У каждого ребёнка неосознанно строится собственная система ценностей. Кому нужна оценка, кому – похвала, а кому – просто свободное время, чтобы не доставали. Разве о своей безопасности думает ребёнок в первую очередь? Разве девочки подростки променяют дикую эмо моду на вкусный обед! А ведь физиология у Маслоу на первом месте. Так что приоритеты безопасности, здоровья, образования и наплевательства на них перетасовываются, словно карты в колоде, в очередной раз демонстрируя устарелость прошловековых догм. Для описания пульсирующих потребностей подходит уже не пирамида, твёрдо стоящая на своём основании, а какой то многомерный додекаэдр. Он, как транспондер, выворачивается наизнанку своими вершинами, и в каждый момент времени заранее неизвестно, какая точка окажется наверху, а какая – по бокам или внизу. Кто учитывает, что в 12–14 лет доминируют пессимизм, тяга к группировкам, стремление к одиночеству, вызов в одежде, упрямство, в 15–17 – своя точка зрения, плохие привычки, демонстративное отсутствие планов на будущее и вызывающий альтруизм, в 30 – осознание беспросветности жизни, а в 40 лет – понимание, что время «собирать камни» или их менять. Иногда я говорю некоторым тинейджерам: «Ты утерял шансы повысить свою капитализацию». Чтобы было «что собирать», в компании Samsung внедряется креативный менеджмент. Там уже не делают ставку на трудоголиков. Вместо того чтобы work hard (усердно работать), люди должны think hard (думать усердно). А я, когда узнал об этом, пошёл ещё дальше, поместив над входной дверью слоган: вместо прежнего act hard (действуй усердно), написал act smart, то есть действуй смекалисто и удало. Когда блеснула молния перестройки, я тоже оказался перед выбором, как действовать. По прежнему крапать свои экономические опусы на тему, как эффективнее строить дороги и минимизировать количество дураков на них, танцуя с этими идеями перед студентами и получая за это доцентскую зарплату? Или нырнуть в безбашенный мир зарождавшейся бизнес жизни? И вот однажды мне на глаза попала статья о Генрихе Шлимане, открывшем Трою. С детства он грезил раскопками, бредил археологией. Но эти экспедиции стоили так дорого, что мечты на эту тему были не реальными. И тогда Генрих решил, что когда вырастет (!), то сначала заработает много денег, а потом поедет искать Трою. Вы удивитесь, но так и вышло. Став чрезвычайно богатым человеком, Шлиман оставил бизнес и все заработанные деньги вложил в осуществление своей детской мечты. И нашёл Трою! Та статья меня вдохновила. Вот же оно – решение! И я, поколебавшись пару ночей, нырнул в омут предпринимательской жизни. Хорошо, что студенческие годы, проведенные в Одессе, не прошли даром. Ещё на первом курсе я размечтался, что заработаю много денег и на них буду строить счастье в отдельно взятом столичном квартале где-нибудь на улице Жилянской. Кто то ждал благоприятных законов, порядков и правил, но для меня было ясно, что ещё лет 15–20 придётся жить в условиях хаоса, блоков склоков и пороков. Не выбрасывать же из за этого свою жизнь на помойку, оставаясь в режиме ожидания, отравляя своё будущее ежедневными депрессиями и сокрушаясь о том, что страна постоянно вступает в лужу и в ней снова всё не так. Так один за другим реализовывались мои маленькие и большие проекты. Для нынешней молодёжи тоже есть позитив. Во первых, в ходе возникшего глобального экономического хаоса происходит полная перезагрузка рыночных ниш, когда для многих молодых людей появляются фантастические шансы. Во вторых, потоки венчурного (рискового) капитала с Запада ринулись сюда давно, и у нас в стране сейчас постоянно живут шестьдесят тысяч цивилизованных иностранцев, прекрасно на нас зарабатывающих. Тем, кто их спрашивает: а что это вы постоянно жалуетесь на наши законы, беспорядки, взяточничество, бескультурье и при этом не уезжаете отсюда? – они отвечают: было бы здесь плохо, нас бы тут не было. И, хитро улыбаясь, говорят, что переиначили нашу знаменитую поговорку, добавив к ней концовку: бесплатный сыр бывает только в мышеловке… но он достаётся второй мышке. В третьих, кризисы обнажают ещё один шанс: нужны свежие компетисты. И кто успеет, тот выловит этот шанс и уже его не упустит. Толь ко при хаосе и можно высекать настоящую прибыль. Ничего не поделаешь – логика и мотивация имеют очень слабую связь. Надо бить на эмоции. Это как концепция кайдзена, которая держится на мини действиях, продвижении вперёд непрерывными и мелкими шажками. Романтик Сент Экзюпери написал в «Маленьком принце»: «Если ты хочешь построить корабль, не надо созывать людей, чтобы всё спланировать, разделить работу, точить инструменты и рубить деревья. Надо заразить их стремлением к бесконечному морю. Тогда они сами построят корабль». Однажды в холле, когда старшеклассники ждали автобус, я рассказал им о японском лирическом трёхстишии – хокку, о геометрической симметрии этих стихов (5–7–5 слогов), тонкостях ритмического хода и неожиданных концовках. Что там началось! Настоящее сумасшествие: они придумывали, соревновались, чёркали перечёркивали, подсматривали, критиковали друг друга, указывали пальцем на отсутствие ударной фишки в самой концовке. Чему научились? Через много лет (помнят тот эпизод!) говорили, что многому. На всемирных конгрессах по образованию всё чаще звучит вывод о том, что в 21 веке впереди будут те школы и вузы, которые предложат реальную целостную систему выращивания компетиста поколения W, у которого всё больший вес набирает хитовая формула: я вырвусь из сетей социального хаоса! Впрочем, кто то, наверное, думает, что я наивно рассчитываю на всеобщее стремление ходить в школу и неудержимое желание всех хорошо учиться, а потом хорошо работать. Нет, конечно, так не будет. Но на кого-то это подействует и сработает. И это даст те самые недостающие людям 2–3% апгрейда счастья и богатства.