Что если попробовать вывести ребёнка из центра Вселенной, поставив под сомнение широко распространённый лозунг «Всё лучшее детям»? Действительно, почему всё лучшее не старикам, женщинам, больным, инвалидам или просто всем людям? Руководство одной из школ задумалось как-то над этим и обратилось к ученикам со словами: «Ребята, знаете, вы попали в приличное общество в нужное время. Но мы, взрослые, тоже люди, не хуже вас, и издеваться над собой не позволим. Следуйте правилам поведения в обществе и старайтесь их не нарушать. Хотите свободы – пожалуйста, но только за свой счёт, не задевая свободы и пространства других людей. И будьте предельно внимательны. Считайте, что вы едете по дороге, но вокруг вас – другие машины». Ученики удивились, но просекли эту истину моментально и навсегда. В самом деле, зачем помещать ребёнка в центр мироздания? Ведь нет лучшего способа вырастить отъявленного эгоиста и иждивенца, чем постоянно отдавать ему всё лучшее в ущерб себе. Никто детей не дискриминирует, но зачем давать садиться на голову? В обычной школе взрослые люди решают взрослые проблемы взрослым языком. А поколение W схватывает всё быстрее и принимает больше верных решений с меньшим количеством ошибок. Это поколение тинэйджеров свободнее и раскомплексованнее, чем любое другое за всю обозримую историю человечества. Они выросли в условиях реформ без страха перед экономическими кризисами (как у их родителей) или перед глобальными военными катаклизмами (как у их дедушек и бабушек). Однако многие из них, даже вполне благополучные отличники, чувствуют себя очень одинокими и отчуждёнными, неспособными найти общий язык с родителями, учителями и товарищами по классу. Отчаявшись получить поддержку и дома, и в школе, они объединяются в группировки или погружаются в мир компьютерных игр и фильмов, находящихся вне досягаемости родителей. В результате типичными для подростков становятся: • искажённые представления о взрослой жизни и профессиях; • неуважение к труду и иждивенческие настроения; • криминализация сознания и мировосприятия; • отсутствие примеров и образцов удачных карьер и судеб; • низкий уровень интеллигентности, харизмы, ориентиров; • засилье информационным хламом; • неуверенность в своих силах и заниженная самооценка. Девочки выходят из дому в скромных одеждах, а затем в туалете школы переодеваются в короткие облегающие юбочки и идут на занятия. Мальчики ищут подворотни, чтобы тайком покурить и потом уничтожить следы табачного запаха. Хотя следы запаха от носков они не прячут. По коридорам школы бродят заучки, которые смеются над зоологическими анекдотами в гордом одиночестве. На подоконниках сидят помешанные на рок музыке, хитрые курят за воротами, а отверженные рисуют японские комиксы на полях тетрадок. В спортзале тусуются моральные уроды, которые пьют кока-колу и выливают недопитое из окна. На чердак бегают изгои, которых не принимают ни в какие компании. У тинейджерской новодуховности теперь иная оболочка, она оцифрована. Чувства и эмоции перешли в категорию форматов: это формат, это не формат. Но разве прежние поколения могут похвастаться такой уж гигантской духовностью? Им запрещали читать книги, слушать музыку, развязывали войны, неугодных отправляли в лагеря, разрушали церкви, священники погрязли в педофилии. А теперь дети раскрепощены, и для них духовность «предков» – это отстой. Они говорят: мы же не мешаем вам слушать Пугачёву и читать Твардовского. Не так уж просто возразить. Другое время. Мамы не передают одежду дочерям, братья не носят перешитую одежду. У подростков появилось своё пространство в сообществах, они черпают информацию из разных источников умудряются её переваривать. Своё свободное время мы в детстве проводили в очередях, а они – за компьютером. Они не столько бездуховны, сколько прагматичны. И вот, когда они перестают быть романтически настроенными инфантилами и лентяями и начинают заниматься делом, все вокруг шумят, что они почему-то не пишут стихи и не поют песни у костра. А если воспитывать только поэтов, не подготовленных к жизни, – к кому потом претензии? Да в такую школу родители отдавать детей вообще не станут. Подростки – это общество с племенной структурой. Поколение W сидит за маленьким ноутбуком и яростно строчит сотое за последний час эсэмэс, висит в блоге и чатится с себе подобными. Возраст, рост и вес не имеют значения. Наиграно 1 000 часов компьютерных игр, отправлено 2 000 имейлов, 3 000 эсэмэсок. Наговорено по мобильнику 400 часов на 100 евро. Вот оно поколение будущих работников, вооружённых навороченными гаджетами, с которыми жизнь легка, работа весела, отдых бесконечен. Они всё время что-то качают: песни, фильмы, мультики, компьютерные программы, рингтоны. Их электронная почта переполнена посланиями людей, которых они никогда в жизни не видели и не увидят. Там по секрету выясняется, что виртуальный друг лучше реальных двух. Кнопки на их мобильниках не западают только потому, что их уже делают неломающимися, так как накрашенные ноготочки стучат по ним безжалостно и с огромной скоростью. На невинные вопросы взрослых ответ тут как тут: мамы-папы, не мешайте нам, мы учимся. То есть процесс обучения – самое святое, что должно выглядеть совершено иначе, теперь неприкасаем. Видите ли, не мешайте им! Эти юнцы пользуются технологическими новинками по полной программе, способны делать несколько дел одновременно и безошибочно выуживать нужные сведения из беспорядочного потока информации. Тинейджеры моментально устают и тут же точечно сосредоточиваются. Ныряют в компьютер, бесцельно бродят по Интернету, звонят по скайпу, отвечают кому-то в Facebook, слушают музыку ВКонтакте, листают живой журнал, проверяют новостную ленту в Twitter, играют в фермера, заходят на … сайт – и всё за пол часа. И кто скажет, что у них рассеянное внимание? Да они действуют, как снайперы! Сегодняшние юппи* родились в 90_х годах прошлого века, через 20 лет после появления персонального компьютера, когда Тим Бернес_Ли уже придумал WWW – World Wide Web, а Джимми Уэйлс и Ларри Сэнгер – Википедию, когда уже вовсю развернулись YouTube, Facebook, Xvatit и другие революционно продвинутые социальные сети. Получается, что плоды технического прогресса юппи вкушали вместе с молоком матери и кашами Nestle. Сейчас эти аборигены цифровых технологий даже не понимают, что значит проявлять фотоплёнку в ванной комнате при красной лампе и закреплять её фиксажем. Они поступают в университеты, в которых взрослое поколение, с их точки зрения, – «отстой». Рядом с ними любой сорокалетний доцент и даже профессор чувствуют себя пожилыми и безнадёжно отсталыми «чайниками». Юппи – особые существа. И надо знать, как с ними обращаться и чем их вооружить на будущее, чтобы уменьшить риск остаться в их глазах «отстоем», который ни в чём «не шарит», а только командует. Кто они? 1. Они заядлые геймеры. Морально они готовы к смене места работы, родины, семьи, у них нет никаких привязанностей ни к чему. Всё ситуативно – как получится, в том числе и карьера. Такое, как это ни странно, положительное представление сложилось у подростков в результате умопомрачительного увлечения компьютерными играми, которые для них, к счастью, явились прекрасными и полезными тренажёрами. В мире игр они – скачущие с уровня на уровень герои и победители, и, что важно, победа им никогда не даётся с первого раза. Во многих играх присутствует элемент ненавязчивого обучения: к их удовольствию, над головой никто не стоит и оценками не стращает. За мгновения игроку приходится во всем разобраться, оценить ситуацию, обработать огромный массив формальной и скрытой информации, после чего действовать решительно и быстро. Потому что можно не успеть и проиграть. Удивительно: они обнаружили, что учиться можно играя. 2. Технологически они подкованы, но остальные знания провальны. Для юнцов Интернет – это огромная энциклопедия, в которой они находят ответы на почти любые вопросы. Но, к сожалению, старина Google, высвечивающий звездопад данных, ничего не сообщает об их ценности, происхождении, полезности и связи с другими данными. Тут нужен коуч. 3. В Интернете они не только юзают, но и размещают плоды своего творчества. Такого выплёскивания самодельного креатива никогда не было. Значит, они пройдут путь самооценки быстрее и тщательнее. Для них блоги, чаты, форумы – это дом родной. Там они плачут, смеются, делятся чувствами, мыслями и фотками, а также ищут то, что им может пригодиться. Они – члены многих социальных сетей. В Интернете всё общее. И ничего не жалко. 4. Они могут уделять внимание нескольким занятиям сразу, при этом граница между учёбой, трудом, развлечениями и отдыхом почти стёрта. Мозги шестнадцатилетних устроены в виде шкафа с множеством ячеек, где для каждого блочка информации есть своё место. Они скачут от одного к другому, туда_сюда, выискивая то, на чём вдруг остановятся и зависнут. Именно такие моменты наиболее ценны для будущего формирования траекторий их судеб и карьер. Коренными жителями эры фьюжн постепенно становятся наши дети, а мы, взрослые, в ней иммигранты, с которыми им надо вести переговоры, потому что с нами постоянно наталкиваешься на запреты и никогда нельзя надеяться на понимание их положения. Теперь перенесёмся в нашу взрослую жизнь, где всё идёт туго. В банке кассир с трудом справляется с компьютерной системой и бланками. То же в билетных кассах и врачебных кабинетах. Стали постоянными сбои и зависания компьютеров. Сотрудники неизменно боятся оказаться не на высоте, потерять работу или получить нагоняй от начальства. Каждая ошибка может стать фатальной. Когда нынешние школьники займут их место, для них этих проблем существовать не будет, потому что они учатся и на сейчас, и на вырост. Жаль, что общество сейчас даёт тинейджерам самое неадекватное «знание», проложив между собой и ними двойную осевую. Александр Герцен, большая умница, ещё в 19 веке говорил о том, что когда рождается ребёнок, взрослые думают, что его задача – вырасти. Но это не так. Смысл его жизни в детстве – просто быть ребёнком. В природе есть существа, которые живут всего один день. Так неужели их цель – вырасти и умереть? Цель жизни – в ней самой. Жизнь – не в будущем, а сейчас, в 8, 13 или 15 лет. В настоящий момент. Ведь каждому человеку она важна только здесь и сейчас. Сердцевиной нашей идеи является уверенность, что тинейджеры – это особо ценный ресурс, который, взобравшись на новый знаниевый фундамент, исправит мир к лучшему. И поколение W, словно получив сигнал свыше, инстинктивно этому обучается и тренируется, приобретая клиповое сознание. Как-то Федерико Феллини отвечал на ядовитые реплики журналистов о том, что его «рваные, заумные, артхаузные» кинокартины невозможно смотреть. Хитро улыбаясь, маэстро примирительно произнёс: «Я заметил, что люди ничего не могут досмотреть до конца, они всё время хотят чего-то другого и сами не знают чего. Их не интересует глубина. У них уже выращено какое-то клиповое сознание». Вот оно что! Он посчитал это болезнью 20 века, ревнуя зрителей, которые не досматривали его заумных фильмов. Но это оказалось не болезнью, а новой реальностью, безотчётным предвидением гениального режиссёра, который, правда, клиповость скомпоновал, а вот о темпо_ ритме подачи подумать не догадался. Теперь, через полвека исследований, подтверждено, что клиповое сознание – это никакая не болезнь. Это ответ на вызов времени, на лавину информации, которая вываливается на неготовый мозг, чрезмерно его переполняя. Это защитная реакция организма с целью нескольколетнего переформатирования мозга, который со временем, возможно через одно_два поколения, привыкнет к водопадным потокам информации и научится её быстро и правильно фильтровать. А раньше – откуда должны были взяться эти навыки? Разве при_ рода предусмотрела какие_то механизмы сдерживания трэша и спама – хламовой информации, которая движется со скоростью цунами? Если нет, то маленькому человеку ничего не остаётся, как самому по ходу ре_ шать эту проблему. И не обращая внимания на ворчащих стариков из прошлого века. Тинейджеры – это поколение W, которое хочет иметь всё, всё сразу и, конечно, бесплатно. Фаст-фуд для тела и фаст-рид для ума. Для них знание – мыло. Для них важна просто жизнь, как у растений – без пере_ напряжения, нервотрёпки и достижений. Зарождается целое сословие «ботаников». Как говорил Зигмунд Фрейд: «О человеке нельзя судить по словам и даже по поступкам, о нём надо судить по междометиям и оговоркам». А междометия и оговорки у них знаковые. Поколению W свойственны честолюбие и страсть. Оно чувствует своё превосходство и злоупотребляет той открытостью информации, которую им дали. Оно осведомлено, что предыдущие поколения загрязняли среду, придумали экологически грязные продукты, плохо боролись с болезнями и погубили экономику, превратив её в один сплошной кризис, который придётся преодолевать им. Оно чувствует, что может изменить мир в совершенно другом на_ правлении, раз уж прежние поколения пошли за какими-то там Иванами Сусаниными и забрели в цивилизационный тупик. Потому оно взахлёб играет в многочисленные компьютерные игры. Так природа неистово ищет пути – как поколению-W научиться выбираться из тупиков. Когда эти компетисты придут в правительства и фирмы, они будут уметь принимать взвешенные и сбалансированные решения. Иначе они не наберут очков, как с ними случалось в компьютерных играх, и не будут переведены на более высокий уровень, оставаясь лузерами на глазах у всех. Их такая перспектива не устраивает. Теперь их интересует всё: от экологически чистой анти-ГМО-еды до электромобилей, не портящих воздух. Самое большое влияние на них оказывает общение в социальных сетях. Там вырабатываются приоритеты и моральные авторитеты. Так как это общение анонимное и не навязанное взрослыми, оно проникает сразу, не фильтруясь, в души и умы. Они уже не живут в обществе примитивно-текстовой культуры и ведут себя так же, как их далёкие предшественники, однажды переставшие чертить каменюками на скалах В Германии 80% книг покупаются в подарок и потом не читаются. Толстые книги объявляются кирпичами, и руки к ним не тянутся. Большинство начнёт пользоваться iPod, хотя быстро обнаружатся их слабые стороны, и iPod вымрут, как в своё время исчезли подававшие надежды пейджеры и видеотелефоны, которые были природой_рынком протестированы на выживание, но не прижились. Молодёжь поделилась на три страты. На одном полюсе те, кто знают, чего хотят, и нацелены на какой_то, даже туманный, результат – таких процентов десять. На другом полюсе пофигисты, им всё по барабану – их тоже процентов десять. И массовый слой – оставшиеся 80% – посередине: они ждут у моря погоды. Их жизнь как флэш-моб. Потом все они выберут себе работу, абсолютно не представляя: хотят ли они патиться в одиночку или вместе с кем_либо, работать на себя или на чужую компанию, работать с бумагами, компьютером или людьми, с полной занятостью или в свободном графике, всё время на одном месте или прыгать с места на место. Самые частые жаргонные слова «нет проблем» и «респект». На них обрушился вал рекламы, и они мыслят слоганами – ёмкими и с двумя-тремя смыслами. Они собирают смысловые пазлы очень легко. Элементы сами как-то укладываются в мозгу ровными рядками и по полочкам, причём могут быть вынуты оттуда неповреждёнными в любой момент. Поколение W хорошо разбирается в брендах, но уже не падко на них. Дети поколения W смотрят телевизор меньше и делают это совершенно по-другому. Они одновременно говорят по сотовому телефону, набирают тексты на ноутбуке, слушают mp3-файлы, выполняют домашнее задание и жуют пиццу, умудряясь не пачкать пальцев. А в это время где_то за спиной фонит телик на периферии сознания. Но назавтра они помнят, что там говорили. Поэтому умы у подростков, взращённые на цифровых технологиях, более ладные, чем у их родителей. И со временем они будут становиться всё совершеннее. Их новые ценности станут содержательнее наших. Они будут делать 5–6 дел одновременно, и у них всё будет получаться. За счёт чего? У них намного больше активная рабочая память мозга. Всё как в компьютере: у кого она измеряется мегабайтами, а у кого – терабайтами. И гораздо лучше развита способность по переключению внимания с одного объекта на другой. Это только извне кажется, что они всё делают одновременно. На самом деле они мгновенно переключаются с одной задачи на другую, не теряя концентрации внимания. Вы видели, как юный подросток сидит в течение 6 часов перед компьютером, сконцентрированный на видеоигре? Он фокусируется не хуже телескопа. И упрекать его в «зависимости» нет никакого смысла. Он ведь тренирует способности ума. Вы ведь не упрекаете ребёнка в том, что он 6 часов без перерыва пиликает на скрипке. Тоже ведь тренировка, только без особых перспектив. Троечники и отличники Я, конечно, не за троечников, самому нравится быть перфекционистом. Просто у троечников и отличников различные кармы. Главным остаётся «детский» вопрос – что лучше: учиться на тройки и стать богатым, или быть отличником в школе, но потом лузером по жизни? Правильно было бы переставить всё местами: быть и отличником, и богатым. Но это большая редкость. Пятёрка в школе – разве это продукт? Это полуфабрикат. Говорит троечник: «Когда не на кого рассчитывать, кроме себя, я нахожу такие резервы своей харизмы, умений, характера, воли, что противник удивлён и подавлен». Актёр Руперт Грин вспоминает: «Я из_за съёмок пропустил значительную часть учёбы, но, если честно, не жалею. В школе мне никогда не нравилось. Пожалуй, мне даже повезло». А теперь у него наперебой берут интервью, он вещает с экранов, поучает других людей, он – гуру общественного сознания. Без образования. Говорит отличник: «Меня раздражает одна особенность игры для PlayStation. Приходится повторять без конца одни и те же действия, проходя уровни за уровнем. Первоначального интереса мне хватает на 2–3 часа, а я ищу всё новое: мне же надо демонстрировать свою сверхбыстроту и превосходство. На каком-то жизненном этапе мне надоело поддерживать о себе хорошее мнение и самоутверждаться без перерыва». Читатель, возможно, захочет меня подловить на том, что мои суждения взаимоисключающие: троечники – это и хорошо, и плохо; математика – и царица, и рабыня; знания – и сила, и слабость; перспектива – и прогресс, и обуза, и т.д. Я же хочу лишь подчеркнуть, что для будущей жизни это не имеет никакого значения. Для будущего нужны совсем другие качества, не связанные с текущими оценками в школе. Например, занятия ерундой на последней парте развивают боковое зрение, слух и бдительность в целом. Так устроен человек.