Эта тема не была актуальной до тех пор, пока несколько миллионов бизнесменов в результате битвы в поте лица своего за урожай денег во всех отраслях рухнувшей советской империи не стали владельцами фабрик, банков, пароходов, самолётов, газет и, стало быть, денег. И вот, после многолетних боёв (не усвоив, естественно, наших уроков богатства), они вдруг обнаруживают, что передать накопленное непосильным трудом некому.
Размышляя о судьбе своего наследства, эти бизнесмены впадают в три крайности.
Одни развивают у своих детей наследников комплекс неполноценности. Что бы ребёнок ни делал, их всё не устраивает. Они постоянно ворчат и упрекают: мы Оксфордов не кончали, всего своим трудом добились, а вам всё даром досталось. В этих тяжёлых случаях заниматься семейным бизнесом для наследников – пытка.
Другие формируют у наследников комплекс вседозволенности. В детстве наследник умилял своих родителей тем, что перепачкивал обои гениальными рисунками. В зрелом возрасте он позорит родителей и бизнес, например, увольнением половины персонала или растратами. Для него завод – игрушка.
Третьи совершенно не интересуются, что наследник делает с этим бизнесом. В результате у наследника возникает комплекс заброшенности. Наиболее продвинутые родители начинают думать, как вести такую тонкую линию, чтобы, не нанося вреда психике ребёнка, перевести его в четвёртую категорию – успешных продолжателей дела родителей. Они мимоходом внушают ему самые важные семейные ценности (если они в этой семье есть). Чтобы обеспечить и попадание в будущую элиту, и соблюдение правил приличия, и незабывание социальной ответственности, и накопление квантов личного счастья, не расплёсканного и не растраченного.
Четвёртые ничего не оставляют своим наследникам, разумно полагая, что большие деньги детей портят. Они отдают деньги в благотворительные фонды и уповают на то, что там с ними ничего плохого не сделают. Пятые не заморачиваются нравоучениями и не ставят в зависимость передачу наследства от оценок за учёбу и поведение. Они эпизодически спрашивают: что бы ты сделал, сын, если бы захотел опередить Билла Гейтса (Арнольда Шварценеггера, Анджелину Джоли, Джорджа Сороса, Юрия Гагарина, Владимира Путина, Леонида Парфёнова, Марию Шарапову…), просвещая его и терпеливо ждя* любого ответа.
Солидный господин выходит из ресторана. За ним выбегает официант. – Сударь, что же вы оставили всего один евро чаевых? Вчера здесь был ваш сын, так он оставил сто евро! – У моего сына отец – миллионер. А я сирота.
Проблема для детей заключается в том, что добиться успеха гораздо труднее в том случае, если родители его уже добились. Старинная поговорка гласит: «Требуется три поколения, чтобы снова оказаться у разбитого корыта». Иными словами, если ваши дедушка и бабушка были бедными, а ваши родители разбогатели и процветают, то очень вероятно, что вы снова окажетесь в тех же обстоятельствах, что и бабушка с дедушкой. Почему? Одна из причин в том, что ни одна из форм жизни не совершенствуется непрерывно от поколения к поколению. Наука о воспитании потомства несовершенна. Мы можем внушить своим детям правильные идеалы, дать им хорошее образование. Но каждое поколение, увы, находит своих лидеров и редко берёт за образец поколение родителей. В таком случае – зачем детям передавать наследство? Родители должны добиваться счастья для себя. А дети, глядя на родителей, будут искать пути к собственному благополучию. Конечно, курьёзно писать о том, что родительский эгоизм – благо и для них самих, и для их детей. Однако в 80% случаев это так. Жизнь не геометрия, и прямой путь не самый короткий. Из общих наблюдений вывод пока такой: что именно оставлять в наследство – не имеет значения, главное – чтобы у родителей было разнообразие выбора. Но что бы они не оставили, всё будет употреблено не так, как им бы того хотелось.